среда, 19 декабря 2012 г.

Интервью Рукшина о реформе образования в России


У нас в стране еще остаются граждане, которые искренне не понимают, что происходит. В основном для них, а также для закрепления материала выложу интереснейшее интервью. Увидел в trv_science_ru.

«Нашего собеседника журналисты обычно терзают вопросами про Григория Перельмана и Станислава Смирнова – как он умудрился взрастить двух филдсовских лауреатов (такого никому в мире не удавалось) или как его ученики завоевали больше 80 медалей международных олимпиад, причем более 40 – золотые (непобитый в мире рекорд).

Но мы с Сергеем Евгеньевичем, заслуженным учителем России, доцентом РГПУ им. Герцена, заместителем директора физико-математического лицея № 239, автором более ста научных работ по педагогике, математике, техническим наукам, создателем и руководителем городского Центра для одаренных школьников, говорили о другом. В августе Сергей Евгеньевич был избран в новый состав Общественного совета Минобрнауки РФ. Соответственно, должен быть причастен к обсуждениям «наверху» проекта нового многострадального закона об образовании.


– Сергей Евгеньевич, в Госдуме идет во втором чтении обсуждение нового закона об образовании... 
– Мы отметили десятилетие реформ в образовании. А сейчас входим в трагический виток, вот-вот минуем точку невозврата.
В 1983 году президент Рейган сказал в своем докладе о состоянии образования в США так: «Если бы хоть одно иностранное государство предприняло попытку навязать нам ту убогую систему образования, которая у нас предлагается, мы должны были бы расценить это как объявление войны».

Эти слова гораздо лучше подходят сейчас нам. Происходит это отчасти из-за того, что право определять направление реформ в образовании монополизировала каста «знающих, как надо»: большинство документов разрабатывают узкий круг людей, связанных с Высшей школой экономики, возглавляемой ректором Ярославом Кузьминовым. Я терпеть не могу конспирологические теории, но не могу не замечать, что один из основных разработчиков реформ, сотрудник ВШЭ, является представителем Всемирного банка по вопросам образования в РФ. А в 2005 году я был в США на международном семинаре и там встретился с Элен Вулфенсон, женой бывшего президента Всемирного банка. И она сказала: «По нашему мнению, Россия недостаточно богата, чтобы позволить себе хорошую и широкодоступную систему образования». Неужели мы должны руководствоваться мнением именно этих людей о том, какая система образования нужна нашей стране?

Когда люди, напрямую ассоциированные с Всемирным банком, разрабатывают и хвалят реформы, впору вспомнить Уинстона Черчилля: если ваши политические противники хвалят вас, задумайтесь, на правильном ли вы пути. Фактически никто из профессионалов в области образования не имеет права голоса не только при написании судьбоносных для страны документов, но даже при их обсуждении.

– Ну вот! Совет же специально собирали... 
– Да, по постановлению правительства, все федеральные и государственные законопроекты, целевые программы, финансируемые из бюджета, должны иметь экспертные заключения общественных советов при министерствах.

Но то, что получается, называется «прямой конфликт интересов». Группу реформаторов возглавляет Ярослав Кузьминов, а решения и документы, которые пишет его команда, должны проходить экспертизу в Общественной палате РФ, где в комиссии по образованию председательствует ... все тот же Кузьминов. То есть, с одной стороны, он руководит созданием этих реформаций, с другой – одобряет их от имени общественности. Как у Твардовского в поэме «Теркин на том свете»: «Это вроде как машина «скорой помощи» идет: сама режет, сама давит, сама помощь подает».

Есть еще один фильтр – Общественный совет при Минобрнауки, в который я и вхожу. Однако из документов, которые сейчас проходят обсуждение в Госдуме, ни один не имеет визы Общественного совета. Мы не обсуждали ни закон об образовании, ни судьбоносную программу развития образования в РФ до 2020 года, причем суммы, которые пойдут на эту программу, сопоставимы с военным бюджетом.

– А что ж вы не обсуждали? 
– Не обсуждали потому, что Общественный совет заседает по повестке, а повесткой нам норовят дать что-нибудь совершенно не первоочередное.
А история с Программой развития образования до 2020 года вообще анекдотична: в понедельник в девять вечера члены совета получили документ в 300 страниц, заключение на который предлагалось дать, не собираясь и не обсуждая, к утру среды... Большинство членов совета отказались давать это заключение. Тогда министр внес программу без визы Общественного совета – и правительство приняло.

– Вы говорите: «направления реформ». Какие направления вас особенно нервируют? 
– Первое. В их основании совершенно ложная посылка о том, что мы развиваем сферу образовательных услуг. Ставим образование в положение бедной замученной женщины легкого поведения, которая вынуждена навязывать свои услуги, чтобы как-то заработать на жизнь.

Образование – это категорически не услуга. Это системообразующий институт нации и государства. Гражданами России нас делает образование и воспитание, а не купленные услуги. Когда-то Бисмарк сказал, что франко-прусскую войну выиграл не прусский солдат, а прусский учитель, воспитавший прусского офицера, фельдфебеля, инженера и солдата.

Вопросы образования – это вопросы национальной безопасности. Путин поставил задачу: создать новую инновационную экономику. Но кто ее будет создавать? У нас растет количество техногенных катастроф, рушатся мосты, разрушаются электростанции, спутник «Фобос-грунт» не на грунте Марса, а на грунте Мирового океана. Это связано с тем, что у нас недостаточно высококвалифицированных научно-технических кадров. Во многих отраслях опытным разработчикам больше 60 лет, а следующее поколение – мальчики 20 – 30 лет. Вместо серьезной работы в этом направлении мы учреждаем кафедры теологии в МИФИ и собираемся кропить ядерные реакторы святой водой.

Второе. Мы совершаем трагическую ошибку, говоря, что образование должно давать не знания, а компетенции, благодаря которым специалист будет знать, где нужные знания взять. Госпожа Простакова из фонвизинского «Недоросля» с ее «географию пусть извозчики знают» как раз обладала компетенциями: знала, где находятся нужные ей знания – у извозчика. А теперь представьте себе дежурного на атомной станции, который не обладает нужным знанием, а просто знает, где его взять. Или хирург у операционного стола, на котором лежит ваш ребенок! Не будет у него на это времени! Компетенции – это всего лишь дополнение к профессиональным знаниям и навыкам.

Третье. В новый закон мы вбиваем гвоздями все те глупости, которые были сделаны за 10 лет реформ. Более 60% населения не одобряют ЕГЭ, но он входит в закон. Нам говорили, что ЕГЭ будет введен только по результатам эксперимента, но они до сих пор не опубликованы. Заседание коллегии министерства называлось не «анализ эксперимента по ЕГЭ», а «анализ эксперимента по введению ЕГЭ». Непрерывная череда ежегодных скандалов, связанных с ЕГЭ, уже набила оскомину.

Четвертое. Стандарты. Вдумайтесь: предлагается профильное обучение в старших классах, но химия, физика и биология, необходимые в комплексе будущему медику или металлургу, – в разных профилях. Недостающее ему придется доучивать в вузе, и тем самым мы отсрочиваем подготовку специалистов.

Пятое. Переход на бакалавра-магистра. Бакалавр – это человек, который владеет только основами теоретических знаний. В качестве наиболее ядовитых последствий этих перемен сообщаю: в большом количестве педагогических вузов страны не будет специальности «учитель» – не будет учителей математики, физики и т. д. Будут бакалавры и магистры образования.

Шестое. Вузы. Только что прошел по стране скандал с оценкой эффективности вузов. Но среди критериев нет ни одного, который оценивал бы качество выпускников. Под сокращение пошли вузы, которые являются системообразующими в регионах. Какое бы «не блестящее» образование ни давала новокузнецкая педагогическая академия или барнаульский мединститут – именно такие вузы обеспечивают учителями и врачами большую часть территории России. Вы можете себе представить в отсутствие системы распределения выпускника московского сеченовского мединститута, который поедет в глухую деревню? И все под фальшивым лозунгом «Неужели вы хотите, чтобы вашего ребенка лечил плохой врач или учил плохой учитель!». Прежде чем улучшать качество образования, мы рискуем оставить без учителей и врачей большую часть населения.

Седьмое. Наука. Совершенно не заботятся о малом наукоемком бизнесе. Весной прошлого года была внесена веселая поправка в Налоговый кодекс: если предприятие, на свои деньги развивающее науку, хочет получить налоговые льготы, оно должно подать в налоговую отчет с описанием своей интеллектуальной собственности. А налоговая имеет право передавать отчеты другим научным и техническим организациям для экспертизы. Хочешь льготу – сливай свои ноу-хау?!

Восьмое. Развал преподавательского и учительского корпуса. Обсуждается «стандарт учителя» – у нас что, других проблем нет, у нас огромная очередь желающих работать учителями? Помните, у Рязанова в фильме «Гараж» был персонаж жена Гуськова, которая постоянно стенала: «Почему опять Гуськов?!».

Проект стандарта учителя таков, что ему не может соответствовать никто. Учитель должен не только знать педагогику, психологию, методику, но и уметь работать с инвалидами в инклюзивном классе, с трудными подростками, с детьми, для которых русский не родной. Кроме того, чтобы получить первую и высшую категорию, он должен писать научные работы, учебники, защищать диссертации, выступать на научных конференциях. Это не задача учителя! Такие, как мой ученик и коллега директор лицея № 239 Максим Пратусевич, у которого все это есть, – скорее исключения. Но ведь достойными учителями могут быть и педагоги в школах на окраинах, где нет победителей международных олимпиад! Почему прежде не введут систему аттестации чиновников Минобра?!

– Потому что «опять Гуськов». 
– Систему образования с остатками независимости и с энтузиастами хотят сделать доступной для манипулирования чиновниками. Ведь все показатели, которыми пытаются оценивать работу учителей и вузовских преподавателей, – сугубо формальные. Зато хороши тем, что цифирьку, не имеющую отношения к реальной работе, чиновник может получить, не отрывая зад от кресла.

Дальше. В 2013 году исполнится 80 лет становлению в нашей стране системы поиска особо одаренных детей. В 1933 году именно в Ленинграде была создана система такой работы – научная станция, которая потом стала частью Дворца пионеров. Именно в нашем городе складывались первые в стране олимпиады по математике. Что происходит сейчас: фактически новый закон ликвидирует систему лицеев, гимназий и спецшкол. Будет единая школа с возможностью профильного обучения в старших классах. Мы уничтожаем питательную среду, которая позволяла ребенку недалеко от дома получать высококачественное и общедоступное образование. Нет у нас столько педагогов, чтобы во всех поселках городского типа и сельских школах учили одинаково прекрасно. У нас их с трудом хватало на тонкий слой лицеев и гимназий. Мы, уничтожая этот слой, не просто режем курицу, которая несет золотые яйца, мы еще и сжигаем курятники. Мы уничтожаем один из важнейших социальных лифтов – образование! Ломоносовых не будет – не смогут оплатить дополнительные образовательные услуги!

А в других странах одаренные дети пользуются колоссальной поддержкой. Возьмем Китай: экономика демонстрирует невиданные темпы роста; школьники – победители международных олимпиад в командном и личном зачете; таланты можно набрать уже потому, что выборка огромная – можно бы почивать на лаврах. Но нет, Китай проводит интенсивный поиск одаренных. В США крупнейшие спонсоры работы с одаренными детьми – ФБР, Агентство по национальной безопасности, военная академия Уэст-Пойнт, Военно-морская академия, то есть ведущие организации в системе обеспечения национальной безопасности. А куда смотрят наши Академия ФСБ, ФАПСИ, ракетно-космические войска? Им не нужны уже грамотные специалисты по атомной энергетике, защите информации, запуску ракет?

Недавно состоялась демонстрация модельной методики работы с одаренными детьми. На индивидуальную работу с такими детьми учителю выделяется 7,5 часа! В год! Что, по этим методикам будет выращен хоть один Перельман или Смирнов? Если и да, то они получат у нас вузовское образование, которое пока еще хорошее, и уедут в аспирантуру за рубеж. Мы на экспорт их выращиваем! У меня есть одна забавная награда – благодарность помощника президента США по науке и технологиям «За выдающийся вклад в выступления американских команд на международных олимпиадах». Я не команду американскую готовил – это некоторые мои ученики, которые эмигрировали с родителями, завоевывали медали для американской команды. И теплые слова Билла Гейтса, сказанные мне во время его визита в Москву в благодарность за воспитание ведущих разработчиков, которые работают у него в США, – это ли было целью моей педагогической работы?

– Основная масса учителей понимают, что происходит? 
– Они замордованы. Учитель думает, как бы набрать баллы для аттестации – он работает с бешеной перегрузкой. Кстати, в новом законе есть пункт: размер нагрузки на ставку определяет не закон об образовании в РФ, а локальные акты. А если директор или муниципалитет решат, что ставка учителя
должна быть 30 часов в неделю? Или 36? Мы ведь и сейчас лукавим с учительской зарплатой: считаем не оплату одной ставки, а начисленную зарплату, так что некоторые учителя получают «среднюю по экономике региона» за двойную нагрузку, 36 часов в неделю.

– Хоть что-то хорошее в законопроекте есть?
– В оглавлении и преамбуле даются хорошие обещания. Но они не могут быть выполнены теми средствами, которые есть в наличии.
И министерство изолгалось: собственное расследование Общественного совета показало, что, с одобрения начальника одного из министерских департаментов, в списки победителей финалов всероссийских олимпиад много лет вносились фамилии детей, которые в них вообще не участвовали. Соответственно, они получили денежные премии и льготы при поступлении в вуз. В обход людей, которые годами и трудами этого права добивались! Министр публично признал, что были приписки и незаконные предоставления льгот. Публично, перед камерой в РИА «Новости». Но виновные не наказаны, все при своих должностях. И когда эти же самые люди уверяют нас, что новый закон и стандарты обеспечат широкодоступное образование высокого уровня всем школьникам, стоит ли им верить?

– И что делать? 
– Если мы в виде исключения выполним этот закон (а то у нас принято не исполнять), то надеждам России на научно-технический рывок придет конец.
Нашему образованию и науке нужно дать передышку. Мораторий хотя бы на два года на какие бы то ни было реформы. И произвести ревизию итогов десятилетних реформ, без этого мы ничего не изменим.

Страшную вещь скажу. В апреле 2010 года состоялся Госсовет, по итогам которого президент дал премьер-министру поручение создать в стране две сети федеральных лицеев. Президентские в федеральных округах, чтобы одаренный ребенок мог получить образование, не уезжая далеко от родителей, и сети лицеев при ведущих вузах для особо одаренных детей, чьи выдающиеся способности проявились в раннем возрасте. Новый закон, как видим, прямо игнорирует это поручение. В какой стране можно внести в думу закон, который противоречит прямому указанию президента, поручению президента и премьера и решению Госсовета?

Если бы руководство страны признало реформы в образовании ошибкой – насколько бы оно повысило свою репутацию в родительских кругах и во всем научно-педагогическом сообществе! Это важнейший политический шанс, который Россия не должна упустить, – консолидация нации вокруг проблем образования и науки для обеспечения инновационного высокотехнологичного развития страны». -- С.-Петербургские ведомости. 23.11.2012

* * *

UPD. Еще один – сегодняшний – текст, еще более полно раскрывающий тему: Гильотина как эффективное средство от мигрени



среда, 5 декабря 2012 г.

Блог школьного всезнайки

На фото: Сергей Абрамов
Школьник из Питера создал свое СМИ и стал голосом подростков во взрослой политике

Сергею Абрамову 16 лет, он ученик 9-го класса обычной питерской школы. Он создал сайт «Блог школьного всезнайки». Там публикуются новости науки по основным школьным предметам, обзоры образовательных ресурсов, и все это Сергей делает в одиночку. Он нашел спонсоров, подключил 5 тысяч школ к системе вебинаров, а теперь хочет менять систему образования и добиваться, чтобы право голоса человек получал в 16 лет.

Полгода назад я писала статью «Рейтинг чучела» — о том, как зависимость от  ­социальных сетей может довести подростка до самоубийства. Сергей оставил к ней комментарий. Так мы познакомились.

«Как подросток, мне 16 лет, могу сказать, что идет серьезный разрыв поколений. Вы оцениваете подростка как играющего в ­городки, футбол и куклы. Но мои ровесники — это люди со взрослыми компетенциями. Возьмите геймеров — якобы проклятие моего поколения. Асоциальные, ничем не интересуются. Но уберем патологии и слово “игра”:

— социальные (ребята сбиваются в группы в играх, планируют совместные действия, распределяют роли и ответственность);

— ориентируются в сложных условиях. В стратегиях подросток управляет в условиях тысяч неуправляемых факторов, при ограниченных ресурсах, чутко реагирует на конъюнктуру. Это вообще потенциальный ­менеджер высшего класса. В игре ребята устраивают психологические атаки и маневры, научились пиару. Это компетенции высшего класса. А что предлагается взрослыми? Кружок мягкой игрушки?

Этот вакуум, кокон вокруг подростков, в котором происходит извращение любых ценностей, создают взрослые вокруг нас. Я сейчас планирую выйти с законодательной инициативой, чтобы в корне изменить ­такую ситуацию».

Вот что написал Сергей.

Мы встретились на Неделе российского ­интернета, куда он приехал из Питера, потому что ему интересно. Директор департамента госполитики в области СМИ Минкомсвязи Екатерина Ларина что-то говорила в микрофон про закон о черных списках сайтов. ­Потом увидела во втором ряду щуплого сероглазого подростка. Узнала.

Продолжение в источнике: "Русский репортёр"

вторник, 4 декабря 2012 г.

Наш экстерн Дмитрий Богданович прошел в региональный этап Всероссийской олимпиады по английскому языку. Поздравляем!

Ученик 11 класса школы-экстерната «Экспресс» Дмитрий Богданович прошел в региональный этап Всероссийской олимпиады школьников по английскому языку и Санкт-Петербургской городской олимпиады «Cambridge Test for the Best». 

Подробнее в источнике: сайт школы «Экспресс»

понедельник, 3 декабря 2012 г.

Согласны ли вы с учёными МГУ в том, что власти осознанно снижают уровень образования общества?

Школа

1. Несколько лет подряд отдельные представители гуманитарного сообщества предупреждали о возможности катастрофы как в школьном образовании вообще, так и в его гуманитарном сегменте в частности. Ситуация изменилась качественно: катастрофа произошла, и русская классическая литература более не выполняет роль культурного регулятора образовательного процесса.

2. Это произошло не потому, что власть обнаружила свою некомпетентность, а потому, что она сознательно и целенаправленно конструировала это «качественное обновление образовательной ситуации». Об адекватности данной оценки красноречиво свидетельствует, в частности, недавно утвержденная правительством РФ Программа развития образования до 2020 г., из текста которой следует, что правительство РФ полностью удовлетворено сделанным до сих пор в указанной области и не собирается корректировать образовательную политику. Единственный качественный показатель оценки уровня образования, фигурирующий в этой программе, базируется на результатах ЕГЭ и рассчитывается как «Отношение среднего балла ЕГЭ (в расчёте на 1 предмет) в 10% школ с лучшими результатами ЕГЭ к среднему баллу ЕГЭ (в расчете на 1 предмет) в 10% школ с худшими результатами ЕГЭ»; по мнению авторов программы, данный показатель «характеризует равенство доступа к качественным образовательным услугам».

3. Политика российских властей в области образования обусловлена совокупностью причин; назовём некоторые, наиболее очевидные.
А) Стремление власти окончательно уничтожить «советскую» составляющую «постсоветского» образования, в случае с русской классической литературой – резко ограничить обсуждение и, тем более, усвоение ее ценностей, чуждых современной политической и экономической элите, а также той части «среднего класса», которая ориентирована на обслуживание этой элиты.
Б) Понимание того, что управление общественным сознанием осуществляется тем легче, чем ниже уровень образования.
В) Стремление власти снять с себя возможно большую часть обязательств по финансированию образования, а в перспективе сделать его частично или полностью платным.
Г) Давление извне, сопровождавшееся, судя по ряду публикаций в СМИ, выделением значительных денежных средств.

4. Основные средства, которыми воспользовалась власть.
А) Создание подконтрольных и хорошо финансируемых вузов, которые должны были выдвинуть программу образовательных реформ; эту роль, в основном, сыграла ВШЭ.
Б) Информационная поддержка СМИ.
В) Конструирование подконтрольной группы «инновационно мыслящих» педагогов, представителей общественности, деятелей культуры, которой был предоставлен режим наибольшего благоприятствования как в СМИ, так и в структурах, подконтрольных Министерству образования.
Г) На этой основе – активная дискредитация сложившейся в СССР системы взаимоотношений по линии школа – университет как коррупционной и манипулирование реальными фактами коррупции по двум основным направлениям:
а) давление на «старый» ректорский корпус с целью нейтрализации его сопротивления «реформам» и
б) «форматирование» общественного мнения, сопровождавшееся рядом демагогических подтасовок (например: сочинение, как выпускное, так и вступительное, принадлежит к числу наиболее «коррупционноемких» видов экзаменов, следовательно должно быть отменено; при этом никто не объяснял [и почти никто не спрашивал], почему отменяют экзамен, а не создают новую систему контроля).

5. Основные результаты, достигнутые реформой.
А) В результате введения ЕГЭ, резкого сокращения часов на преподавание литературы в школе, а в последнее время и упразднения самого предмета «русская литература» (согласно стандарту второго поколения, сейчас в средней школе есть предмет «русский язык и литература»)
а) резко, на порядок упал уровень преподавания русской литературы, уровень знания, уровень её эмоционального, ценностного, культурно-психологического воздействия на учащихся, фактически лишенных возможности осмыслить литературную культуру прошлого как духовную почву для саморазвития;
б) с отменой сочинения произошли иные, качественные изменения в характере преподавания: учащийся более не рассматривается как самостоятельно мыслящая личность, наделенная аналитическими способностями и умеющая реализовать их на практике в форме связного текста; теперь он должен лишь воспроизводить некоторую часть полученной информации; естественно предположить, что цель такого среднего образования — создание потребителя, «управляемой массы».
Б) созданы условия для деградации учительского корпуса, обреченного на «подготовку к ЕГЭ» и на работу с сомнительными по качеству учебниками, пособиями, методическими разработками.
В) Резко вырос уровень коррупции.
Г) «Единое образовательное пространство» РФ оказалось расколото в региональном6 и социальном отношениях.

6. Общественное противостояние разгрому образования в России незначительно, по крайней мере в том отношении, что власть может себе позволить его игнорировать. К числу симптомов нарастающего сопротивления относятся
а) единичные опыты создания частных школ, работающих по советским учебникам и учебным программам;
б) активное развитие интернет-проектов по «оцифровке» советских и дореволюционных учебников.

7. Ситуация катастрофического обрушения уровня гуманитарного школьного образования усугубляется массовым закрытием школ в российской провинции и резким сокращением числа бюджетных мест, выделяемых филологическим факультетам вузов, а вместе с тем политикой слияния и закрытия самих вузов. Фактически это означает, что в самое ближайшее время будут аннулированы достижения советской образовательной системы, а вместе с тем будут окончательно преданы забвению традиции русской дореволюционной школы. Это национальная катастрофа, чреватая сломом механизмов исторической преемственности и прерыванием самой национальной культурной традиции.

Вузы

1. Университеты столкнулись с рядом сложностей, связанных с необходимостью повышения гуманитарных знаний студентов, сдавших ЕГЭ и испытывающих огромные трудности с выражением своих мыслей на письме, а подчас откровенно неграмотных (одна из симптоматических попыток преодоления продолжающей ухудшаться ситуации – введение в МГУ курса «Русский язык и культура речи» на негуманитарных факультетах). В ближайшей перспективе, если тенденция сохранится, организация курсов ликвидации неграмотности по образцу тех, что создавались в СССР на заре «всеобуча».

2. Неспособность внятно формулировать мысли – внешнее выражение неспособности самостоятельно мыслить: потребитель«информации» в лучшем случае научится ориентироваться в ней, но не сможет осуществить ее экспертизу, а значит, и оказать сколько-нибудь существенное воздействие на информационное пространство.

3. В данной ситуации Министерство образования развернуло кампанию по сворачиванию филологического (и, шире, гуманитарного) образования в вузах. По данным УМО филологического факультета МГУ, на протяжении последнего десятилетия бюджетный набор на фундаментальные университетские направления гуманитарной подготовки («Филология», «История», «Философия» и др.) сократился как минимум втрое (примерно с 300 до 100 человек в крупных университетах, со 100 до 30 человек в менее крупных; в Новгородском, Челябинском и некоторых иных вузах он составляет ныне 10–15 человек).
Подобное сокращение набора привело к изменениям традиционных вузовских структур, реализующих гуманитарную подготовку: вместо ранее самостоятельных факультетов и отделений (филологических, исторических и т.п.) в целом ряде университетов появились Институты гуманитарных наук (или иные подразделения с подобными названиями), ведущие обучение по всей совокупности открытых в вузе гуманитарных образовательных программ. В составе новых подразделений ранее самостоятельные факультеты представлены одной-двумя кафедрами филологического, исторического и т.п. профиля, которые в создавшихся условиях вынуждены обслуживать в основном смежные направления подготовки и постепенно теряют специализированный характер, переставая быть выпускающими кафедрами.

4. В последнее время Министерство образования перешло к политике прямой дискредитации гуманитарных вузов и объявило «неэффективными» РГГУ, Литературный институт, Московский педагогический государственный университет, МАРХИ, опираясь на анекдотически неадекватные «критерии» оценки «эффективности» вузов, разработанные ВШЭ. В самое последнее время, согласно сообщениям СМИ, два вуза исключены из списка – Литинститут и МАРХИ, но, во-первых, их репутации нанесён серьёзный урон, во-вторых, вновь неизбежно возникает вопрос о качестве «экспертизы»: если признается, что она даёт неверные результаты в одних случаях, то откуда уверенность в том, что в других случаях она адекватна?

5. При этом из сферы общественного сознания постепенно, но последовательно вытесняется представление о культурообразующей роли филологии, которая все чаще третируется как нечто незначительное и необязательное. Один из ярких симптомов этого процесса – скандальная ситуация на филологическом факультете СПбГУ, где количество бюджетных мест на русском отделении бакалавриата ныне ограничено двадцатью пятью.
Позволим себе напомнить о том, что ещё недавно казалось самоочевидным.
Во-первых, филология — это не только и не просто обучение родному и «иностранным» языкам, это система знаний о принципах возникновения и развития языков, о механизмах их воздействия на культуру; без этих знаний невозможно само обучение языкам, так как любые серьёзные учебники, пособия, методические разработки создаются на основе понимания системных процессов в области языковой деятельности.
Во-вторых, филология – это критика текста и герменевтика, предоставляющие человеку и обществу возможность интеллектуальной независимости, то есть позволяющие установить правильный текст памятника и дать его адекватную интерпретацию; при этом разработанные филологами принципы и приёмы критики текста позволяют осуществить экспертизу любого письменного или устного сообщения на предмет установления его подлинности или подложности, явных и скрытых информационных возможностей, датировать его (т.е. включить в культурную историю, а также в историю науки: ведь все без исключения науки имеют дело с текстами) и установить его автора, а вместе с тем и цели, которые он преследовал, создавая данное сообщение.
В-третьих, филология – это история литературы, которая объясняет, как и почему оказались связаны друг с другом тексты, разнесённые в пространстве и времени: без этих знаний вся национальная культурная традиция (в конечном счете – и вся мировая культура) неизбежно предстанет хаотическим нагромождением случайных письменных памятников, что может устроить только тех «креативно мыслящих» «деятелей культуры», которые сознательно работают на её разгром.

Понимая свою ответственность перед обществом, нижеподписавшиеся заявляют:
1) о неприятии политики разгрома российского гуманитарного образования, которую проводит министерство образования;
2) о недоверии тем чиновникам всех уровней, которые эту политику разрабатывают и реализуют;
3) о целесообразности предания гласности всех данных, которые позволят обществу оценить эффективность деятельности министерства образования за последние двадцать лет и уровень нанесенного им ущерба, в т.ч.:
а) о количестве закрытых школ по регионам и об общей динамике в этой области;
б) о размерах государственного и иного (включая зарубежные фонды) финансирования программ министерства образования;
в) о результатах ЕГЭ по всем регионам России и по всем образовательным дисциплинам с момента его внедрения и о необходимости профессионального анализа этих результатов.
4) о необходимости развертывания широкой профессиональной дискуссии о путях выхода из создавшегося положения.
Принято единогласно на заседании Ученого совета филологического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова 22 ноября 2012.

Члены Ученого совета филологического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова: 
Авраменко А.П., доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой русской литературы ХХ-ХХI вв.;
Александрова О.В., доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой английского языкознания;
Ананьева Н.Е, доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой славянской филологии;
Архангельская А.В., кандидат филологических наук, доцент, зав. учебной частью;
Братчикова Н.С., доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой финно-угорской филологии;
Волков А.А., доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой общего и сравнительно-исторического языкознания;
Всеволодова М.В. доктор филологических наук, профессор, заслуженный профессор МГУ, почетный профессор шанхайского университета;
Гвишиани Н.Б., доктор филологических наук, профессор;
Голубков М.М., доктор филологических наук, профессор;
Жданова Л.А., кандидат филологических наук, доцент;
Ивинский Д.П., доктор филологических наук, профессор;
Катаев В.Б., доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой истории русской литературы;
Кедрова Г.Е., кандидат филологических наук;
Клинг О.А., доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой теории литературы;
Клобукова Л.П., доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой русского языка для иностранных учащихся гуманитарных факультетов, вице-президент РОПРЯЛ;
Кобозева И.М., доктор филологических наук, профессор;
Ковтун Е.Н., доктор филологических наук, профессор, зам. Председателя Совета по филологии УМО по классическому университетскому образованию;
Короткова О.Н., кандидат филологических наук, доцент;
Красильникова Л.В., доктор филологических наук, доцент, зав. кафедрой русского языка для иностранных учащихся филологического университета;
Кузнецова И.Н., доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой французского языкознания;
Кузьменкова В.А., кандидат филологических наук, доцент;
Машкова А.Г., доктор филологических наук, профессор;
Михайлова М.В., доктор филологических наук, профессор, академик РАЕН, член Союза писателей Москвы;
Назарова Т.Б., доктор филологических наук, профессор;
Носова Е.Г., кандидат филологических наук, доцент, зав. кафедрой немецкого языкознания;
Панина И.В., зав. аспирантурой ;
Ремнева М.Л., доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой русского языка, декан филологического факультета;
Самойлов С.М., заместитель декана филологического факультета;
Сидорова М.Ю., доктор филологических наук, доцент;
Соловьева Н.А., доктор филологических наук, профессор;
Солопов А.И., доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой античной филологии;
Сутугина И.А., заслуженный преподаватель МГУ, ученый секретарь филологического факультета;
Толмачев В.М., доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой истории зарубежной литературы;
Шешкен А.Г., доктор филологических наук, профессор.

Источник: Maxpark.com